Какая огромная непредвиденность итогов творчества! Рифмованное произведение превращается в след рифменного мышления. Это — произведение, намного расходящееся с первоначальной идеей автора и только в итоге авторизованное им. Осмелюсь заявить, что рифмованная поэзия — это поэзия несбывшихся намерений, в лучшем случае — искаженных, в худшем случае — не существовавших.

Его убийца хладнокровно
Навел удар... спасенья нет:
Пустое сердце бьется ровно, -
В руке не дрогнул пистолет.

А. Г.: Ты проводишь грань между верлибром и стихопрозой?

Вместе с Буричем идею свободного стиха отстаивал Вячеслав Куприянов, интересный поэт. Он был, пожалуй, единственным в советские времена, чьи верлибры издавали книгами, – у остальных, я говорил, только вперемежку с благонамеренной силлаботоникой.

Первое и главное - работа оформления на глубинном уровне восприятия. Человек открывает глаза и видит текст. Если он видит прямоугольную и вытянутую вертикально форму, он тут же просекает: ага, это стихи, - и речевой центр его изготавливается на ритм. Точнее сказать, человек-то сам - ничего не просекает на самом деле, за него это делает подсознание. Правое полушарие ожидает работы, левое расслабляется. Даже если это будут белые стихи или верлибр - всё равно в первую очередь будет определяться ритм. И даже если его в тексте принципиально не будет - всё равно упрямое подсознание будет елозить глазами туда-сюда, оценивая цезуры и паузы. Только вслед за этим процессом пойдёт осознавание смысла и восприятие стихотворения в цельности.
Иной вариант - текст оказывается сильно вытянут по горизонтали, заполняя собой всё отведённое пространство по ширине. "Проза", - определяет подкорковый секретарь и машет флажком левому полушарию - мол, тут надо вникать в смысл, валяй, вкалывай. Речевой центр тут не нужен, слова определяются не звучанием, но смыслом - и воспринимаются целиком как единые знаки.