Если А. Квятковский считал, что свободный стих — это все, что не строго
метрический стих, то А. Жовтис, применив ошибочную теорию Е. Поливанова о смене
мер повтора к свободному стиху, дал определение не свободного стиха, а
полиритмическим композициям, огромное количество форм которых многие принимают
за свободный стих. Не являются свободным стихом и стихотворные произведения,
представляющие собой полиритмические ассамбляжи из метрических и дисметрических
частей. Кроме того, А. Жовтис считает возможным окказиональное употребление
рифмы в свободном стихе. Хотя окказиональное употребление рифмы в свободном
стихе не что иное, как окказиональное проявление конвенциональности. Другое дело
— окказиональное появление метрических строк. С точки зрения практической это
совершенно допустимо, так как дисметрический стих имеет большую ассимилирующую
силу.
Кто Вам сказал, мой дорогой автор, что любовь не имеет отношения к политике,
философии и религии, экономике и математике? Почему Вы решили, что можете
освободить для себя место в поэтическом пространстве, и кроме своего кумира
ничего не замечать? Мы же не на съезде фетишистов. Мы живем в этом мире. Ну не
верю я, что он просто так Вас бросил, а Вы сидели голая на столе и плакали. Не
верю! Скорее всего, у него была жена, дети, проблемы на работе, вы этого ничего
знать не хотите, а он устал от вашего сюсюканья. Ну дайте же себе волю
признаться, что не смогли понять его, утешить, что вы недостаточно его любили,
чтобы он все бросил к черту. По вашим текстам видно, что вы его вожделеете, но
кто он?
Он политик? Он игрок на бегах? Когда умерла его бабушка? Какие отношения у него
складывались с женщинами в детстве? Вы хотите от меня, чтобы я желал тот же
кусок мяса, который в своей бессоннице Вы себе нарисовали?
Во многих странах за рубежом рифма сейчас не в моде. Поэты отказываются от
нее как от пустой детской забавы.
Правда, мы знаем рифмы, которые не забавляли, а убивали наповал. Вспомните стихи
Дениса Давыдова:
Не похожи ли на диккенсовских героев ультрамодернисты, щеголяющие нарочитой
новизной своих образов и стихотворных размеров, новым синтаксисом и даже
правописанием?
А. Г.: Почему тогда в русской поэзии был долгий провал, непопулярность
свободного стиха, и почему больше писали рифмованным, ритмическим стихом? Почему
это произошло в русской поэзии? В советское время, в сталинскую эпоху, было даже
политически опасно писать верлибром. Вот почему произошел, так сказать, такой
длительный период выпадения? И только сейчас некоторые возвращают верлибр или
возвращаются к нему, причем, насколько я знаю, за несколькими исключениями, –
часто неудачно. Люди или не умеют, или мощной школы нет?
Поэзия неспроста обросла своими “вторичными” признаками – многообразными
размерами, изощренной рифмой. Подчеркивая внутреннюю ритмику стиха, они не
только расширили выразительные возможности (правда, приметно стирающиеся при
злоупотреблении), но и серьезно облегчают восприятие поэтической природы текста.
Я не думаю, что можно обрести настоящих читателей верлибра, минуя традиционные
стихи. Полагаю даже, что поголовный переход на верлибр отчасти и привел в
англоязычных и франкоязычных странах к почти полной потере читателя стихов
вообще.