2.
Меркнут знаки Зодиака над просторами полей. Спит животное Собака, дремлет птица
Воробей. Толстозадые русалки улетают прямо в небо, руки крепкие, как палки,
груди круглые, как репа. Ведьма, сев на треугольник, превращается в дымок. С
лешачихами покойник стройно пляшет кекуок. Вслед за ними бледным хором ловят
Муху колдуны, и стоит над косогороми неподвижный лик луны...
Первым поэтом, кто создал, на мой взгляд, великий русский верлибр (не одиночное
стихотворение, а цельный творческий метод) был Хлебников. Можно было б сказать,
что он занял примерно то место, что Уитмен в американской поэзии, если бы эту
его роль не заслоняли другие, более броские, его же новации, лежащие в иной
плоскости.
Русский язык в этом отношении куда пластичней. Чуть ли не все слова могут
меняться местами в предложении. Слова длиннее английских, поэтому трехсложники
распространены почти так же, как и ямб с хореем, да и четырехсложники (пеоны)
сплошь и рядом удаются. То есть стих весьма вариативен. А если добавить сюда
возможность нарочитого “расшатывания” метрического стиха за счет
пропуска-добавления внесхемных слогов, как это происходит в получившем в
последние годы распространение акцентном стихе, ну, например, у Олеси
Николаевой:
Биполярность этого стиха состоит в том, что, несмотря на нарушения, в нем под
влиянием ритмической инерции чувствуется метрическая сетка. Наиболее отчетливо
она чувствуется в простейших случаях, при единичных случаях аномалий нарушения.
Но постепенно, по мере увеличения количества аномалий, ощущение метрической
сетки слабеет и наконец исчезает совсем. Стих начинает жить по законам класса
дисстопных стихов.
Первое и главное - работа оформления на глубинном уровне восприятия. Человек
открывает глаза и видит текст. Если он видит прямоугольную и вытянутую
вертикально форму, он тут же просекает: ага, это стихи, - и речевой центр его
изготавливается на ритм. Точнее сказать, человек-то сам - ничего не просекает на
самом деле, за него это делает подсознание. Правое полушарие ожидает работы,
левое расслабляется. Даже если это будут белые стихи или верлибр - всё равно в
первую очередь будет определяться ритм. И даже если его в тексте принципиально
не будет - всё равно упрямое подсознание будет елозить глазами туда-сюда,
оценивая цезуры и паузы. Только вслед за этим процессом пойдёт осознавание
смысла и восприятие стихотворения в цельности.
Иной вариант - текст оказывается сильно вытянут по горизонтали, заполняя собой
всё отведённое пространство по ширине. "Проза", - определяет подкорковый
секретарь и машет флажком левому полушарию - мол, тут надо вникать в смысл,
валяй, вкалывай. Речевой центр тут не нужен, слова определяются не звучанием, но
смыслом - и воспринимаются целиком как единые знаки.