3) Любовную лирику нельзя писать так называемым, простым языком. Мне все на это
ссылаются. «Да мы же для пипла хотим сказать, зачем нам сложности?».
Запомните. Просто говорить о том, чего не понимаешь, - не получится. Если кто-то
думает, что "Я вас любил" написано ПРОСТО, то мне его жаль. Это самое сложное
стихотворение Пушкина, которое можно прочесть с 10 интонациями и каждый раз
будет получаться новый смысл. В нем использованы - на 10 строк несколько
метафор, несколько стилистических находок и несколько окказионализмов. Это
вершина сложной поэтики. Оно не абстрактно, но все, что не абстрактно, кажется
предельно простым. И если так воспринимать строки гения, то можно с тем же
успехом смотреть сериалы, разлагая свои серые клетки физически и морально.
4) Нельзя писать о том, что Вам... Ну напишите вы о том, что ЕМУ! Как ему там,
что он думает. Он вас бросил - и потому плохой? Ха-ха. А, я, как читатель,
уверен, что он правильно поступил, так как вы или в постели бревно, или просто
дура. Как мне все это проверить? Никак. Потому пишите о нем больше, пишите о нем
с разных сторон, ищите оттенки, черт побери...
Или у Бродского. "Я вас любил, любовь ещё (быть может, что просто боль) дырявит
мне мозги. Все разлетелось к черту на куски"....
А. А.: Во-первых, “традиции” этой без году неделя: идею свою Бродский озвучил во
второй половине 70-х. Во-вторых, я не уверен, что у Бродского, хотя он
гениальный поэт, монополия на понимание поэзии. А в-третьих, с того момента, как
я услышал эту сентенцию, я не устаю при каждом удобном случае повторять: либо
Иосиф Александрович заблуждался, либо имел в виду нечто иное, а его неправильно
поняли.
Что до меня, то “механизм” почти тот же, что ты назвал, говоря про
силлаботонику. Только вместо строчки или строфы фиксируется первоначально некая
“поэтическая идея”. У меня есть верлибры, которые я писал по два, по три года,
добавляя по строчке, по слову, но “идея” уже изначально была... При публикациях
я стихи не датирую, а для себя помечаю даты – и как раз не временем завершения,
отделки, а моментом появления первого наброска, в котором и содержится замысел.
Вот, например, не так давно у меня вышла в “Вестнике Европы” поэма об Иване
Мичурине – опыт написанной свободным стихом сюжетной поэмы. Так вот, меня
Мичурин заинтересовал, когда я побывал в его доме в Мичуринске. А потом был
момент, когда я понял, как это должно быть: у меня всего три слова было, и эту
дату я под ними поставил. А потом писал два с половиной года. В этих трех словах
и содержалась поэтическая идея, хотя ее сложнее сформулировать, чем в случае с
ритмическим стихом: там в строке разом задается и настроение, и темп, и ритм.
Здесь задается, я бы сказал, соотношение образов, и ты этот момент четко
ощущаешь. А потом это стихотворение растет, как дерево... Я его пишу точно так
же, как писал бы ямбом или хореем, только обычно гораздо дольше. Хотя бывают
случаи, когда оно возникает сразу почти целиком. Но это редко.