А между тем, некоторые, не осознавая размеров собственного преступления, - по сути, убийства любви, считают, что лирика - самый простой жанр и сразу лезут со своими плохо сформулированными переживаниями в душу читателя. На самом же деле, любовь - это самое сложное поэтическое (и не только) явление. Попробуйте-ка описать то, во что не верите! Попробуйте описать самое счастливое время своей жизни. Попробуйте описать то, что принесло Вам горе и страдание, которому не в силах человеческих помочь. Это не может быть «просто» по определению.

А. А.: В сущности, один и тот же процесс. Он состоит, если условно расчленить (на практике это, разумеется, нерасчленимо), из момента поэтического восприятия мира – и из воплощения его в слова, которые этот образ запечатлевают и делают потом доступным читающему. У одного это поэтическое облако оформляется верлибром, у других ямбом, амфибрахием... Только у верлибриста, я думаю, тон задает первая сторона процесса, а у пишущего в традиционной манере – вторая.

Что до меня, то “механизм” почти тот же, что ты назвал, говоря про силлаботонику. Только вместо строчки или строфы фиксируется первоначально некая “поэтическая идея”. У меня есть верлибры, которые я писал по два, по три года, добавляя по строчке, по слову, но “идея” уже изначально была... При публикациях я стихи не датирую, а для себя помечаю даты – и как раз не временем завершения, отделки, а моментом появления первого наброска, в котором и содержится замысел. Вот, например, не так давно у меня вышла в “Вестнике Европы” поэма об Иване Мичурине – опыт написанной свободным стихом сюжетной поэмы. Так вот, меня Мичурин заинтересовал, когда я побывал в его доме в Мичуринске. А потом был момент, когда я понял, как это должно быть: у меня всего три слова было, и эту дату я под ними поставил. А потом писал два с половиной года. В этих трех словах и содержалась поэтическая идея, хотя ее сложнее сформулировать, чем в случае с ритмическим стихом: там в строке разом задается и настроение, и темп, и ритм. Здесь задается, я бы сказал, соотношение образов, и ты этот момент четко ощущаешь. А потом это стихотворение растет, как дерево... Я его пишу точно так же, как писал бы ямбом или хореем, только обычно гораздо дольше. Хотя бывают случаи, когда оно возникает сразу почти целиком. Но это редко.

А. Г.: А что, считалось – западная отрава?

Так что работа с верлибром с ритмической точки зрения часто не проще, а сложней, чем с обычным стихом.